Я вновь в оковах призрачной свободы,
закрыт от мира и навязчивых людей.
Пусть многое из памяти уходит —
чужие руки не становятся родней.
А ведь пройдут и осень и года,
и ты пройдёшь. — Я даже не замечу,
как научило меня время забывать,
и улыбаться вновь случайным встречным.
И пусть не будет в той улыбке ничего,
(за ней я спрячу свой порыв кричащий)
но перестану видеть в небе дно,
и хоть мгновеньем жить, но настоящим!